У каждого тренера есть мечта подготовить спортсмена, способного покорять любые вершины. Если удача повернется ко мне лицом, может, кто-то из подопечных и поедет на Олимпийские игры. Но моя основная цель в жизни сейчас другая — семья и воспитание собственных детей. Для меня это куда важнее, нежели вырастить олимпийского чемпиона».

Первое спортивное разочарование случилось для меня, когда Андрей Шевченко в 1999 г. уехал в «Милан». Второе — годом позже, когда эмигрировал в США Рустам Шарипов. В первом случае, правда, оставалось место и для гордости, как ни как, а в клубах такого калибра украинцев встретишь нечасто. Во втором не утешало ничего. Все определенно понимали, что наш двукратный олимпийский чемпион по спортивной гимнастике в Украину не вернется. Сегодня Шарипов прочно осел в Норманне, штат Оклахома. Обзавелся семьей, тренирует студентов местного университета, и лишь время от времени наведывается в Украину. Так же редко он появляется на страницах изданий.

Отец троих дочерей        

— Я уже пятый год работаю в Университете Оклахомы первым ассистентом тренера, — рассказывает 38-летний Шарипов. — За последние четыре года мы с подопечными выиграли два национальных первенства среди университетов, один раз становились вторыми, а в этом году — третьими. Двое наших ребят являются членами сборной США, а один в прошлом году ездил на Олимпийские игры, где стал вторым на перекладине и занял третье общекомандное место. Это — большие достижения. Кроме того, за те девять без малого лет, что я в Америке, некоторые подопечные вызывались и в молодежную сборную.

— Вас как-то за такие успехи поощряют?

— Получаем денежные премии, когда выигрываем национальные первенства. Ребятам в сборной идут свои бонусы, плюс нам оплачивают все тренировочные сборы и поездки. Мне грех жаловаться. Занимаюсь любимым делом, никто не подгоняет, живу нормально. Во всяком случае, стабильно. Сейчас, например, в сезон, нахожусь в одном из летних лагерей, где тренирую детей. Как обычно, привез с собой семью, и все свободные часы между работой провожу с дочками и супругой.

— Дочурки ваши, насколько знаю, тоже занимаются гимнастикой…

— Ксении в декабре исполнится шесть лет, средней — Майе — в конце августа четыре, а Изабелле вот в июле было два. Старшие девочки, да, занимаются и гимнастикой, и танцами. А младшей еще рано.

— Есть у вас ученик, которым гордитесь?

— Знаете, не могу сказать, что имею вообще исключительно своего ученика. Прежде всего потому, что я не тренирую их с маленького возраста. Когда, например, только приехал в Америку и работал в клубе, там были разные возрастные категории ребят: и малыши лет 7—8, и уже взрослые спортсмены лет по 20—25. А в университет к нам приходят парни и девушки, которым по 17—18 лет, и у них уже есть определенная подготовка. Мы не закладываем базу, а лишь что-то корректируем, помогаем. У ребят надо спрашивать, кого они считают своим тренером. Ведь наставником можно назвать не только первого специалиста, что допустил тебя к снарядам, но и того, кто, может, помог что-то изменить в жизни, дал нечто новое. А в университет приходят всего на четыре года, чтобы получить образование. В первую очередь они студенты, а уже потом гимнасты.

Привыкание к… родителям

— В 2004 году вы выступали на «Золотой Лилии» в паре с Валерием Гончаровым. Вы в отличной форме!

— В последний раз я выходил к снарядам на этом же турнире в 2005-м. А с Валерой — да, годом ранее. Кстати, у Валеры же сын недавно родился, Марком назвали. Мы с Гончаровым связь никогда не теряли. Как и с моим тренером Сергеем Брижей. А что касается физической формы… Приходится поддерживать (улыбается). Если не буду этого делать, то, во-первых, начнут напоминать о себе старые травмы, а, во-вторых, у нас есть такие студенты, что по размерам и в два раза шире меня, и в два раза выше. А мне же необходимо их иногда где-то и подстраховать, и подкинуть-подбросить, и подкачку подержать. Так что сноровку терять нельзя.

— А на своем примере им что-то показываете?

— Возможно, уже не в таких объемах, как делал это, скажем, четыре-пять лет назад. Но базовые элементы иногда, хочешь не хочешь, а демонстрировать приходится.

— Ученики смотрели записи ваших выступлений?

— Конечно. Есть такой сайт — youtube, где можно отыскать практически любую комбинацию любого времени. Те, кому интересно, все знают и просматривают. Есть, правда, такие, которым все это, простите, до фонаря. А имеется и другая категория — причем, не только детей, но и тренеров, и родителей, — которые до сих пор ценят то, что я в свое время сделал. С уважением относятся и к моему спортивному прошлому, и к опыту. Для них не имеет никакого значения, выступал я за Америку или за Украину. Люди понимают так: если человек ездил на Олимпийские игры, да еще и выигрывал «золото», то это серьезный показатель профессионализма.Знаете, первое время, когда только приехал в США и устроился в клуб, с некоторыми родителями возникали сложности в общении.

— Английским владели не очень?

— Нет, с этим проблем как раз и не было — язык я изучал с восьми лет. Просто порой мне было нелегко убедить родителей, что дети должны делать, а что нет. Тренировать ведь приходится всех, так как там занятия в подобных клубах и секциях — в первую очередь бизнес. За детей платят деньги, они приходят заниматься, а родители, по желанию, — смотреть. Наблюдают, как ты работаешь с их ребенком, сколько времени ему уделяешь. Одни все понимают, а другие сидят по два-три часа, а потом говорят: «Вот, ты больше времени уделил другому ребенку, а не моему». Тяжело объяснить таким родителям, например, что их малыш либо имеет лишний вес, либо он не слушает тренера, либо приходит в зал, потому что они — мама с папой — его заставляют, хотя сам он этого никоим боком не желает…

— Потом вы нашли к ним подход или приходилось подстраиваться?

— Думаю, тут была проделана обоюдная работа. С одной стороны, я понял, чего им хочется слышать от тренера, с другой, они согласились с моими аргументами. Те родители, которые действительно желают, чтобы их ребенок добился результата и доверяют тебе как профессионалу и человеку, все прекрасно понимают.

— Рустам, в свое время, вы уезжали жить и в Австралию…

— Ну, в отношении Австралии и США я строил совершенно разные планы. На Зеленый континент уезжал готовиться как спортсмен, а в Америку с самого начала отправился работать. Не многие понимают, насколько последнее непросто. Когда ты приезжаешь на соревнования на три-четыре дня, тут все уже расписано, подготовлено и ты ни за что не переживаешь. Но когда в чужой стране начинаешь самостоятельно работать, оплачиваешь проживание, питание, улаживаешь бытовые вопросы — это совершенно другое дело.

За свою спортивную жизнь я немало поколесил по миру и приблизительно знал, где какая культура, что у людей принято делать, а что нет. Поэтому единственное, что меня в первое время волновало, — очень скучал по родными и друзьям. Но со временем привыкаешь и к этому.

— Поначалу снимали жилье?

— Конечно, как все обычные люди. Снял жилье, сам оплачивал счета, работал от чека до чека, в смысле, от зарплаты до зарплаты, смотрел, сколько могу позволить себе израсходовать на что-то, какую машину купить. Только тогда уже начинал думать не просто по-взрослому, а более широко и смотреть дальше.

— В октябре будет девять лет, как вы перебрались в США. Изменения в характере за собой замечаете?

— Стараюсь не меняться. Каким был, какими принципами руководствовался до приезда в Америку, то сохраняю и сейчас. Скажу даже больше: пытаюсь и детей своих воспитывать не по американской системе, а по той, в которой растили меня родители.

— А чем плоха американская?

— Здесь дети гораздо избалованнее наших. У них возможности шире, соблазнов больше, чем имели мы. Поэтому и ценности искажаются. А это не совсем хорошо. Кстати, мои дети знают и английский, и русский языки. Жена уделяет этому немало внимания. У Эмбы есть украинские корни, да и в университете она изучала историю Восточной Европы и бывшего СССР. Кроме того, моя мама, когда приезжает, тоже дает девочкам отличную практику.

— Где встретились с супругой?

— В гимнастическом зале, куда я устроилcя на работу в 2000 году и где Эмба трудилась секретарем. В первое время, когда у меня еще и машины не было, она очень помогла. Здесь же передвигаются в основном на своем транспорте, и будущая жена часто подвозила меня домой. Норманн ведь — небольшой университетский городок с населением в сто тысяч.

Один матч на годовой бюджет

— Рустам, как вам украинская спортивная гимнастика сегодня?

— К сожалению, никаких изменений к лучшему: залы закрываются, дети туда не приходят… Чтобы хоть что-то сдвинулось, необходимы финансы, но никто не хочет вкладывать деньги, ничего при этом не поимев. Все горят желанием моментально получить какую-то прибыль. А наш вид спорта, к сожалению, не приносит доходов. И не только в Украине. Что, например, пополняет бюджет любого американского университета? Американский футбол, баскетбол и, может быть, волейбол. Все. Остальные виды только тратят. В любом университете хорошая футбольная команда одной домашней игрой может покрыть весь годовой бюджет всего атлетического департамента. Потому что у них это поставлено на бизнес. Стадионы на 85—100 тысяч зрителей переполнены, продаются футболки и другая атрибутика. А кто будет покупать гимнастические купальники или чешки для сувениров? Ответ просится сам собой.

— Когда собираетесь в Украину?

— Был пару дней в Харькове в начале июня. В прошлом году приезжал в конце года к отцу на 60-летие. А до 2008-го последний раз бывал на родине в 2005 году. В конце этого, надеюсь, сможет приехать мама. Какой-то определенной системы визитов нет. Если будет причина наведаться, то с удовольствием это сделаю.

Это мы знали:

Родился 2 июня 1971 г. в Таджикистане.

Олимпийский чемпион 1992-го (командное первенство) и 1996 (упражнения на брусьях) годов, «бронзовый» призер 1996-го (команда), чемпион мира-96, серебряный и бронзовый призер ЧМ-94, двукратный чемпион Европы (1994, 1996).

Этого мы не знали:

Лучшими гимнастами Украины на сегодня считает Валерия Гончарова, Александра Воробьева, Николая Куксенкова и Романа Зозулю. Подопечные обращаются к нему по имени — Рустам.

Мать Татьяна и отец Алик уже на пенсии и живут под Харьковом.

28.07.2009, газета «Новая»